Требования к расписке гк рф
Расписка в гражданском обороте
Передача денег, получение документов, отсутствие претензий и иные обстоятельства оформляются распиской. Рассмотрим, какие требования предъявляются к содержанию расписки и в каких случаях ее составление недопустимо.
Требования к составлению
Действующим гражданским законодательством РФ не предусмотрено особых требований к содержанию расписки, что в судебной практике в ряде случаев оценивается как отсутствие нарушений при невключении в нее тех или иных сведений.
Так, в частности, суды обращают внимание на то, что отсутствие в расписке о передаче денег к договору займа паспортных данных и адреса проживания сторон не влечет ее недействительность, поскольку такие требования к содержанию расписки не установлены (Постановление президиума Приморского краевого суда от 17.01.2011 N 44г-128). Отсутствие указанных данных не дает оснований для вывода об отсутствии денежного обязательства, поскольку строгих требований к расписке закон не содержит, в связи с чем расписка без паспортных данных является достаточной для определения объема прав и обязанностей сторон и субъектного состава (Кассационное определение Санкт-Петербургского городского суда от 14.11.2011 N 33-16872).
Вместе с тем лучше не рассчитывать на лояльный подход судов к оценке содержания расписки, а включать в нее все необходимые реквизиты и сведения, при этом имея в виду, что никакие дополнительные сведения не будут лишними. Так, в расписку обязательно нужно включить сведения о том, кто и кому ее выдает с указанием Ф.И.О., серии и номера паспорта, места жительства, обозначить переданную денежную сумму (цифрами и прописью или одним из этих способов), указать, в связи с чем она выдается (по определенному договору, в долг и т.п.), сослаться при необходимости на отсутствие претензий (если, к примеру, речь идет о возврате денег), указать дату и место ее составления, а также подпись лица, составившего расписку, с расшифровкой его Ф.И.О.
Расписка может быть составлена как от руки, так и машинописным текстом, при этом желательно, чтобы лицо, ее составившее, собственноручно указало свои Ф.И.О.
На расписке может стоять подпись лица, которому выдается расписка, хотя это обязательно не для всех случаев. Например, при передаче денег в долг одной подписи заемщика в их получении будет вполне достаточно. Присутствие подписи его контрагента будет необходимо в ситуации, когда одновременно с выдачей расписки стороны хотят, к примеру, внести те или иные изменения или дополнения в свое соглашение, уточнив, детализировав или исключив его условия.
В такой ситуации в расписке должны присутствовать подписи обеих сторон, поскольку речь идет не просто о составлении расписки, а, по сути, о заключении дополнительного соглашения. Поскольку дополнительное соглашение влечет возникновение, изменение или прекращение тех или иных прав и обязанностей сторон, оно должно содержать их согласованную волю по соответствующим вопросам, то есть такое дополнительное соглашение обязательно должно быть подписано.
Указание заниженной цены
На практике, к сожалению, не редкость, когда продавцы квартир, жилых домов и иных объектов недвижимости при продаже занижают их стоимость для уменьшения налогооблагаемого дохода. В договоре купли-продажи объекта указывается не действительная цена, по которой он продается, а заниженная, она же указывается в расписке или ином документе, подтверждающем внесение платы.
Для покупателя такое положение вещей, помимо необходимости в будущем в случае отчуждения имущества также занижать его стоимость, чтобы самому не платить налог в повышенном размере, с чем еще далеко не каждый покупатель согласится, чревато еще и тем, что, приобретая имущество по заниженной цене, он тем самым дает основание усомниться в своей добросовестности. Это обстоятельство будет иметь значение в случае попытки оспаривания сделки со стороны кредиторов продавца, которые постараются вернуть актив во владение продавца для последующего удовлетворения своих требований за счет его стоимости.
Такое право у них как у заинтересованных лиц есть на основании ст. 166 ГК РФ, и оспаривать сделку они смогут по основаниям, предусмотренным § 2 главы 9 ГК РФ (в частности, как мнимую или притворную, как совершенную при злоупотреблении правом и т.д.), а в случае, когда продавец был зарегистрирован в качестве ИП, они также вправе инициировать его банкротство и оспорить сделку по правилам главы III.1 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» как совершенную в период подозрительности.
Чтобы такие риски исключить, покупатель, соглашаясь на включение в договор купли-продажи заниженной цены, может настоять на том, чтобы на все переданные деньги была составлена расписка, причем в виде соглашения о том, что переданные деньги стороны признают полным и окончательным расчетом по соответствующему договору купли-продажи за отчуждение определенного имущества, а сумму всех уплаченных денег считают окончательной согласованной ценой по договору.
Этот документ можно назвать распиской, соглашением или каким-либо иным образом, что не является принципиальным, поскольку для правильной юридической квалификации документа имеет значение не название, а его содержание.
Поскольку договор купли-продажи заключается в простой письменной форме и регистрируется не сам договор, а переход права собственности по нему от продавца к покупателю, указанная нами расписка-соглашение также составляется в простой письменной форме и регистрации не подлежит.
Расписка не обязательно должна составляться в виде отдельного документа. Она может быть включена в текст другого документа. Так, условие о фактической передаче денег может содержаться в самом договоре займа без составления об этом отдельной расписки. Это может быть как условие о том, что одновременно с заключением договора заимодавец передал, а заемщик принял определенную денежную сумму, так и условие о том, что подписанием договора стороны признают факт его исполнения со стороны заимодавца, а также любые иные подобного рода положения, по своему смыслу однозначно удостоверяющие факт передачи денег.
Для подтверждения факта передачи денег соответствующая формулировка в тексте расписки должна быть приведена четко и недвусмысленно, например: «настоящей распиской заемщик подтверждает факт получения денег в определенной сумме», «заемщик получил деньги в сумме», «заемщик вернул, а заимодавец принял деньги» и т.п. Такие положения, как «заимодавец обязуется передать или передаст», «оплачено» и др., неприемлемы, поскольку они, безусловно, не подтверждают факт передачи денег, а могут лишь свидетельствовать о намерениях их передать (Определение Приморского краевого суда от 09.07.2012 по делу N 33-6084, Постановление ФАС ЦО от 18.10.2013 по делу N А68-6448/2012).
Когда расписка не является доказательством
Следует иметь в виду, что правильно составленную расписку суд может не принять в качестве надлежащего доказательства передачи денег в случае, если будет установлено наличие исключительного обстоятельства, которое ставит под сомнение факт реальной передачи денег. Если, например, договор займа будет признан недействительной сделкой, совершенной недееспособным гражданином, который вследствие своего психического расстройства не мог понимать смысл и значение своих действий, то составленная таким гражданином расписка о получении денег не будет являться достаточным доказательством (Апелляционное определение Кемеровского областного суда от 02.10.2012 по делу N 33-9630).
То же самое касается случая, когда расписка выдавалась под угрозой применения насилия, лицо, ее составившее, было вынуждено обратиться в полицию, нанять охрану и т.п. (Апелляционное определение Самарского областного суда от 15.05.2013 по делу N 33-4261/2013).
Наличием подобного риска от расписки выгодно отличаются такие документы, как квитанции к приходно-кассовым ордерам, выписки и справки по счетам в банках о проведенных транзакциях, которые подтверждают передачу денег даже при порочности основания, по которому они были переданы.
Кроме того, перед передачей денег плательщику обязательно следует убедиться в том, что он отдает их полномочному лицу, поскольку в соответствии со ст. 312 ГК РФ он несет риск последствий непредъявления такого требования. В противном случае его обязательство перед действительным получателем денег не будет считаться исполненным, а с лица, получившего от него деньги и расписавшегося в их получении, он сможет их потребовать только в судебном порядке.
Первичные документы бухгалтерской отчетности, банковские документы при проведении денежных расчетов необходимы во всех случаях, когда дело касается предпринимательской деятельности, одной расписки в таких ситуациях будет недостаточно.
Поскольку передача денег юридическому лицу должна осуществляться путем перечисления средств на его расчетный счет в кредитных организациях или в кассу с составлением соответствующих документов, то составленная расписка сама по себе не может служить достаточным подтверждением передачи денег. При оценке достоверности факта передачи денег суд принимает во внимание следующее: обстоятельства такой передачи, позволяло ли финансовое положение плательщика с учетом его доходов передать соответствующую сумму, если речь идет о выдаче займа, отражались ли полученные средства в бухгалтерской отчетности получателя и др. (Постановление ФАС ЦО от 26.12.2012 по делу N А68-2072/11).
Надлежащими, достаточными и допустимыми доказательствами в этом случае могут быть только первичные документы бухгалтерского учета. При наличии бухгалтерской документации и указанные документы будут иметь значение, оцениваться в совокупности с ней, приниматься в качестве доказательств, а обычные расписки суд не примет в качестве доказательства реальной передачи денег, что подтверждается судебной практикой (Постановления ФАС СКО от 20.10.2008 N Ф08-5924/2008 по делу N А32-24776/2007-55/546, от 30.08.2010 по делу N А53-20325/2008, ФАС ЗСО от 22.12.2010 по делу N А70-1529/2010).
Читайте так же: Что такое разрешение на работу в германии
Недобросовестные действия
На практике нередко недобросовестные участники гражданского оборота с целью создания видимости проведения расчетных операций и наличия у них прав требования возврата денег по составляемым распискам, актам и иным подобным документам пытаются взыскать в свою пользу деньги. Однако, когда дело касается организаций, суд при разрешении спора учитывает вышеуказанные обстоятельства.
Наиболее часто подобные случаи встречаются в делах о банкротстве, когда недобросовестные участники оборота пытаются заявлять свои требования для включения их в реестр кредиторов. Установив отсутствие надлежащих первичных документов, подтверждающих факт реальной передачи денег, суд отказывает во включении требований недобросовестных участников в реестр кредиторов, поскольку недобросовестные действия этих участников очевидно направлены на незаконное получение денежных средств из конкурсной массы, что ведет к ущемлению прав и законных интересов добросовестных кредиторов.
В соответствии с абз. 3 п. 26 Постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 N 35 при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д. Также в таких случаях при наличии сомнений во времени изготовления документов суд может назначить соответствующую экспертизу, в том числе по своей инициативе (п. 3 ст. 50 Закона N 127-ФЗ).
Так, в одном деле суд отказал заявителю во включении его требований, основанных на договоре займа с должником и расписке о передаче ему денег, в реестр кредиторов, поскольку иных допустимых и достоверных доказательств проведения расчетов тот не представил.
Как указал суд, передача заимодавцем заемщику суммы займа является основным и необходимым условием заключения договора займа, являющегося реальным договором. Представленные заявителем копия договора займа, переписка с должником сами по себе не подтверждали факт реальной передачи денежных средств. В нарушение ст. 65 АПК РФ заявитель не представил достоверных, относимых и допустимых доказательств наличия у него денежных средств в размере суммы займа к моменту их передачи должнику, источников получения денежных средств в указанной сумме, которые могли бы быть переданы должнику на момент заключения договора займа.
При этом дебиторская задолженность по договору займа у должника перед заявителем в бухгалтерской отчетности не числилась. Данные обстоятельства в совокупности опровергали факт передачи денежных средств должнику (Постановление ФАС ПО от 27.02.2014 по делу N А55-22154/2012).
Таким образом, при проведении денежных расчетов участникам гражданского оборота следует действовать осторожно и осмотрительно, чтобы не допустить ошибок и просчетов, которые могут дорого им обойтись.
www.sudmos.ru
ВС разъяснил, на что может рассчитывать кредитор при утере договора займа
Верховный суд РФ разобрал, какими платежными документами может быть заменен оригинал договора займа, например, в случае его утери. Разъяснения приводятся в 144-страничном, третьем за этот год обзоре судебной практики.
ВС анализирует в обзоре практику всех судебных коллегий (о материалах, представленных коллегиями по экономическим спорам, по гражданским и уголовным делам, читайте на «Право.ru» соответственно здесь, здесь и здесь), а также разбираются постановления надзора суда по различным категориям дел (см. здесь) и даются разъяснения по вопросам, возникающим в судебной практике.
Всего представлены толкования по 22 проблемным аспектам практики разрешения споров (см. также здесь). В частности, ВС отвечает на вопрос, может ли факт заключения договора займа при отсутствии оригинала такого договора либо исключении его судом из числа доказательств по делу подтверждаться иными доказательствами, в частности платежными документами, подтверждающими факт перечисления денежных средств.
Согласно п. 1 ст. 158 ГК РФ сделки совершаются устно или в письменной форме (простой или нотариальной). Сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами (п. 1 ст. 160 ГК РФ).
Указанные правила применяются к двусторонним (многосторонним) сделкам (договорам), если иное не установлено ГК РФ (п. 2 ст. 420 ГК РФ). Так, договор в письменной форме может быть заключен путем составления одного документа, подписанного сторонами, а также путем обмена письмами, телеграммами, телексами, телефаксами и иными документами, в том числе электронными документами, передаваемыми по каналам связи, позволяющими достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору (пп. 2 и 3 ст. 434 ГК РФ).
Статьей 808 ГК РФ установлены требования к форме договора займа: договор займа между гражданами должен быть заключен в письменной форме, если его сумма превышает не менее чем в десять раз установленный законом минимальный размер оплаты труда, а в случае, когда займодавцем является юридическое лицо, – независимо от суммы.
В подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему займодавцем определенной денежной суммы или определенного количества вещей.
Согласно ст. 162 ГК РФ несоблюдение требований о совершении сделки лишает стороны права в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания, но не лишает их права приводить письменные и другие доказательства. В случаях, прямо указанных в законе или в соглашении сторон, несоблюдение простой письменной формы сделки влечет ее недействительность.
При этом договор займа является реальным и в соответствии с п. 1 ст. 807 ГК РФ считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.
Статьей 812 ГК РФ предусмотрено, что заемщик вправе оспаривать договор займа по его безденежности, доказывая, что деньги или другие вещи в действительности не получены им от займодавца или получены в меньшем количестве, чем указано в договоре. Если договор займа должен быть совершен в письменной форме (ст. 808 ГК РФ), его оспаривание по безденежности путем свидетельских показаний не допускается, за исключением случаев, когда договор был заключен под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя заемщика с займодавцем или стечения тяжелых обстоятельств.
В соответствии с ч. 1 ст. 56 ГПК РФ и ч. 1 ст. 65 АПК РФ каждая сторона, лицо, участвующие в деле, должны доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
Поскольку для возникновения обязательства по договору займа требуется фактическая передача кредитором должнику денежных средств (или других вещей, определенных родовыми признаками) именно на условиях договора займа, то в случае спора на кредиторе лежит обязанность доказать факт передачи должнику предмета займа и то, что между сторонами возникли отношения, регулируемые гл. 42 ГК РФ, а на заемщике – факт надлежащего исполнения обязательств по возврату займа либо безденежность займа.
При наличии возражений со стороны ответчика относительно природы возникшего обязательства следует исходить из того, что займодавец заинтересован в обеспечении надлежащих доказательств, подтверждающих заключение договора займа, и в случае возникновения спора на нем лежит риск недоказанности соответствующего факта.
В соответствии с ч. 2 ст. 71 ГПК РФ, ч. 8 ст. 75 АПК РФ при непредставлении истцом письменного договора займа или его надлежащим образом заверенной копии вне зависимости от причин этого (в случаях утраты, признания судом недопустимым доказательством, исключения из числа доказательств и т. д.) истец лишается возможности ссылаться в подтверждение договора займа и его условий на свидетельские показания, однако вправе приводить письменные и другие доказательства, в частности расписку заемщика или иные документы.
Читайте так же: Декларация по налогу на прибыль 2018 бланк эксель
К таким доказательствам может относиться, в частности, платежное поручение, подтверждающее факт передачи одной стороной определенной денежной суммы другой стороне.
Такое платежное поручение подлежит оценке судом, арбитражным судом исходя из объяснений сторон об обстоятельствах дела, по правилам, предусмотренным ст. 67 ГПК РФ или ст. 71 АПК РФ, – по внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, с учетом того, что никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.
При этом указание в одностороннем порядке плательщиком в платежном поручении договора займа в качестве основания платежа само по себе не является безусловным и исключительным доказательством факта заключения сторонами соглашения о займе и подлежит оценке в совокупности с иными обстоятельствами дела, к которым могут быть отнесены предшествующие и последующие взаимоотношения сторон, в частности их взаимная переписка, переговоры, товарный и денежный оборот, наличие или отсутствие иных договорных либо внедоговорных обязательств, совершение ответчиком действий, подтверждающих наличие именно заемных обязательств, и т. п.
С полным текстом обзора судебной практики Верховного суда РФ № 3 (2015) можно ознакомиться здесь.
Российский налогоплательщик получил займы от иностранных взаимозависимых компаний из Австрии и Кипра и уплачивал по ним проценты. ФНС частично приравняла указанные проценты к дивидендам на основании правил тонкой капитализации и начислила на них налог по ставке 15% с учетом положений международного договора. Налогоплательщик указывал на необходимость применения ставки 5%. Налоговые органы и суды трех инстанций ему отказали, сославшись на то, что иностранные займодавцы не имели прямых инвестиций в капитал российских заемщиков. Когда дело дошло до Верховного суда, тот установил: сумма займа, проценты по которому приравнены к дивидендам, фактически является инвестициями в капитал российского заемщика. По мнению ВС, отсутствие между заемщиком и займодавцем оформленных акционерных отношений не может являться основанием для лишения иностранного лица, фактически осуществившего инвестицию в капитал российского заемщика, права на применение пониженной ставки налога (№ А40-176513/2016).
«Это дело показывает готовность ВС учитывать экономическую сущность сложившихся отношений, несмотря на правовые пробелы в некоторых вопросах применения правил недостаточной капитализации. Будем надеяться, что аналогичным образом ВС будет рассматривать споры, касающиеся контролируемых иностранных компаний и положений о лицах, имеющих фактическое право на доходы», – заявил юрист Налоговой практики VEGAS LEX Денис Кожевников. «Еще один положительный момент этого спора: ВС сослался на комментарии Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) в части возможности отнесения займов, проценты по которым переквалифицированы в дивиденды, к вложениям в капитал российской компании. Это еще раз подтверждает возможность ссылок налогоплательщиков на комментарии к Модельной конвенции ОЭСР», – считает руководитель Налоговой практики Noerr Максим Владимиров.
«Нельзя не упомянуть: отправляя это дело на новое рассмотрение, коллегия призвала нижестоящие суды протестировать доходы в виде процентов по займам иностранных компаний по правилам, направленным на борьбу с уклонением от налогообложения с использованием бенефициарного собственника. Таким образом, ВС потребовал от нижестоящих судов исследовать дополнительный довод в пользу ФНС, который сам налоговый орган, судя по всему, не заявлял. Не приняла ли на себя коллегия чрезмерно активную роль и не нарушила ли она принцип состязательности сторон?» – задается вопросом старший юрист Налоговой практики Bryan Cave Leighton Paisner (Russia) LLP Кирилл Рубальский.
Как и предыдущее дело, спор налоговой с «СУЭК-Кузбасс» разгорелся из-за вопроса: имеет ли право российская организация-налогоплательщик применять минимальную ставку налога на дивиденды к процентам, переквалифицированным в дивиденды по правилам «тонкой капитализации»? ВС указал на недопустимость частичной переквалификации, когда проценты приравниваются к дивидендам, а тело займа, соответствующее этим процентам, не переквалифицируется (№ А27-25564/2015).
«Это знаковое дело о комплексной переквалификации контролируемой задолженности в капитал для применения льготных налоговых ставок к сверхнормативным процентам, переквалифицированным в дивиденды. Именно комплексная, а не фрагментарная переквалификация представляет собой наибольшую ценность. Позиция ВС с успехом может применяться и в других делах, где всплывает тема налоговой реконструкции», – уверен партнер Taxology Алексей Артюх.
В результате признания договора купли-продажи недействительным организация-налогоплательщик, ранее продавшая движимое имущество, получила его обратно и вернула покупателю деньги. После этого организация подала уточненную налоговую декларацию, исключив стоимость ранее реализованных объектов из своей налоговой базы по НДС за налоговый период, в котором было продано имущество. ФНС с этим не согласилась, посчитав, что возврат имущества являлся новой хозяйственной операцией, налоговые последствия которой должны быть отражены в периоде ее совершения. ВС разрешил спор в пользу налогоплательщика. Он указал: поскольку законодательство в случае признания сделки недействительной не устанавливает порядок корректировки у налогоплательщика-продавца ранее исчисленной с реализации товара суммы НДС, переход права собственности на товар не считается состоявшимся, а действия налогоплательщика должны признаваться правомерными (№ А33-17038/2015).
«Впервые ВС провозгласил, что налоговые органы не должны злоупотреблять своими правами в фискальных и личных интересах. Тем самым признано, что не только налогоплательщики, но и налоговые органы могут создавать налоговые схемы, и это недопустимо ни для одной из сторон. Принцип добросовестности действует зеркально – он не только для налогоплательщиков, но и для налоговых инспекций», – считает Вадим Зарипов, руководитель аналитической службы ЮК «Пепеляев Групп», которая вела это дело. «Как указал ВС, налоговое администрирование должно осуществляться с учетом принципа добросовестности. Он предполагает учет законных интересов налогоплательщиков и недопустимость создания условий для взимания налогов сверх того, что требуется по закону. На моей памяти это одно из первых дел, в котором ВС говорит о добросовестности и налогового органа, и налогоплательщика», – сообщил управляющий партнер ЮК «Архитектура Права» Андрей Зуйков. «В деле поднят вопрос о последовательности позиции налогового органа, своего рода процедурно-процессуальном эстоппеле. Когда инспекция заняла позицию об определенной квалификации операции, впоследствии она не вправе менять ее, если в результате налогоплательщик потеряет право на обоснованную налоговую выгоду из-за пропуска срока возмещения налога», – отметил Артюх. «Кроме того, коллегия указала: возникший спор был обусловлен как пробелом в правовом регулировании, так и действиями налоговой, отказавшейся в нарушение закона предоставить налогоплательщику информацию о порядке исчисления налога. Это указание коллегии говорит: способом снижения налоговых рисков в спорных ситуациях может служить прямое официальное обращение к ФНС за разъяснениями», – сообщил Рубальский.
Налогоплательщик представил уточненную декларацию, и спустя 22 месяца ФНС назначила повторную выездную налоговую проверку. Ее обжалование и стало предметом спора. ВС признал: формально ограничительных сроков в законе нет, однако это не означает невозможность применения общих принципов разумности и недопустимости избыточного налогового контроля. По мнению ВС, назначение повторной проверки через 22 месяца – это значительно, а потому налоговая обязана доказать наличие непреодолимых препятствий к организации проверки в более разумные сроки (№ А40-230080/2016).
«После этого спора для налогоплательщиков несколько повысилась определенность и возникли гарантии неизменности налоговых обязательств в отношении давно завершенных периодов», – считает Артюх, который вел этот спор. «Теперь налогоплательщики, подав уточненную декларацию за уже закрытый выездной проверкой налоговый период, вновь открывают его для повторной проверки. При этом из определения прямо не следует, что проверка может касаться только тех показателей уточненной декларации, по которым было произведено уточнение», – заметил Рубальский. «Хочется надеяться, что срок проведения повторной выездной проверки будет объективным и разумным как по отношению к фискальным органам, так и к самим налогоплательщикам», – заявил Зуйков.
Налогоплательщик учел срок исковой давности, который истек в одном из предыдущих налоговых периодов, в составе расходов текущего периода. В связи с истечением срока исковой давности он списал дебиторскую задолженность. Налоговый орган с таким подходом не согласился: по его мнению, налогоплательщик не вправе исправлять ошибки в исчислении налоговой базы, которые привели к переплате налога в следующем налоговом периоде. ВС разрешил спор в пользу налогоплательщика. Суд со ссылкой на п. 1 ст. 54 НК отметил: налогоплательщик вправе провести перерасчет налоговой базы и суммы налога за налоговый период, в котором выявлены ошибки, относящиеся к прошлым налоговым периодам, когда допущенные ошибки привели к излишней уплате налога (№ А41-17865/2016).
Читайте так же: Трудовые споры юридических лиц
«Этим делом фактически окончены споры вокруг применения ст. 54 НК в части возможности корректировать ошибки в следующих периодах или в периоде совершения такой ошибки. Порядок исправления ошибки остается на усмотрение налогоплательщика. Но при этом глубина исправления ошибок ограничена общим трехлетним сроком на возврат и зачет налоговых переплат. Такая гибкость важна для налогоплательщиков при эффективном налоговом планировании», – считает Артюх. «Раньше налоговые органы нередко предъявляли налогоплательщикам претензии по поводу отражения расходов прошлых периодов в текущем периоде. Хочется верить, что после принятия рассматриваемого определения число таких претензий существенно снизится», – заявил Рубальский.
Налогоплательщик 8 лет платил НДФЛ и подавал декларацию о сдаче недвижимости в аренду. Затем он зарегистрировался в качестве ИП и продал свое имущество. Фискальный орган начислил недоимку, посчитав, что сдача в аренду имущества задолго до получения статуса ИП может быть расценена как предпринимательская деятельность. Суд счёл требования налоговой незаконными. Он указал: если ФНС не обращается к налогоплательщику за объяснениями или документами, подтверждающими НДФЛ, то у нее нет сомнений в правильности уплаты этих налогов. В противном случае можно говорить о произволе налоговых органов. Еще один спорный вопрос заключался в режиме налогообложения дохода ИП от продажи принадлежавшего ему нежилого помещения. ВС решил: вопрос законности доначисления налога по УСН с продажи доли в праве собственности напрямую зависит от того, была ли у налоговой ранее информация, позволяющая квалифицировать эту деятельность, как предпринимательскую (№ А53-18839/2016).
«Я очень позитивно оцениваю это дело. Однако стоит отметить, что оно идет вразрез с многочисленной практикой, когда по результатам выездной налоговой проверки ФНС переоценивает выводы, сделанные в ходе камеральной проверки. В результате этого налогоплательщики получают неожиданные налоговые претензии по казалось уже подтвержденным расходам и вычетам», – сообщил Зуйков. «Коллегия начала делать акцент на наличие у ФНС ряда обязанностей по отношению к налогоплательщикам в области информационного взаимодействия. Этот факт, безусловно, следует оценивать положительно. На практике налоговые имеют свойство забывать о таких обязанностях, и зачастую это не оборачивается для них какими-либо негативными последствиями в суде», – отметил Рубальский.
Между правопредшественником налогоплательщика и взаимозависимыми лицами были заключены договоры займа, по которым начислялись проценты. В связи с этим налогоплательщик уменьшил налоговую базу по налогу на прибыль на сумму убытков. ФНС это не устроило: по ее мнению, имело место не предоставление займов, а инвестирование денег в целях приобретения контроля над производителем сырья. В обоснование своей позиции налоговая указала: договоры займа не исполнялись сторонами сделки, срок погашения займов неоднократно переносился, заемщик не имел источник дохода для возврата займов, а заимодавцы полностью разделяли риски заемщика. Поэтому налоговая отказала в учете суммы процентов в составе расходов. Но суды встали на сторону налогоплательщика. Они отметили: вся сумма по договорам займа была предоставлена в пользу заемщиков, деньги использовались в соответствии с указанной в договорах целью, налогоплательщик стал собственником акций компаний, в настоящий момент договоры займа погашены (№ А66-7018/2016).
«Продолжает сохраняться критический подход к оценке структур, связанных с привлечением заемных средств от аффилированных компаний. Вместе с тем мы видим новый тренд в оценке налоговыми хозяйственных операций в отношении предоставления заемного финансирования, а именно осуществление переквалификации заемных отношений в инвестиционные. Налогоплательщикам стоит критически подойти к оценке отношений, связанных с договорами займов, особенно внутри группы, – это поможет снизить риск осуществления переквалификации», – считает партнер EY, руководитель Практики разрешения налоговых споров в России Алексей Нестеренко. «Примечательно, что в этом деле налогоплательщик использовал в том числе правовое заключение о природе займа и инвестиций, полученное в Исследовательском центре частного права имени С. С. Алексеева при Президенте», – отметил Артюх.
ПАО «Уралкалий» оспаривал применение цен в контролируемой сделке по поставке удобрений в адрес взаимозависимого трейдера в Швейцарии. Налоговая сочла, что налогоплательщик применил неправильный метод определения рыночной цены. Суд первой инстанции встал на сторону налогоплательщика, апелляция отменила это решение и поддержала налоговую. Окружной суд, направляя дело на новое рассмотрение, сформулировал ряд выводов. Во-первых, правильное применение различных методов определения рыночной цены не должно давать слишком больших отклонений, что может говорить о методологических ошибках в позициях сторон. Во-вторых, даже при проверках контролируемых сделок ФНС должна убедиться в наличии или отсутствии в действиях налогоплательщика признаков получения необоснованной налоговой выгоды. В-третьих, кассационный суд прямо допустил и даже настойчиво рекомендовал привлекать экспертов к рассмотрению дел подобной категории (№ А40-29025/2017).
«Кроме того, неожиданным и достаточно опасным явился довод суда о необходимости исследовать вопрос деловой цели и выявить, что действия налогоплательщика были направлены исключительно на получение налоговой экономии. Такой подход приводит к смешению совершенно различных категорий дел: по контролю трансфертных цен и по обвинению в получении необоснованной налоговой выгоды. Эти правонарушения должны проверяться разными налоговыми органами, по различным правилам и с различными правовыми последствиями. Смешение этих категорий дел может привести к тому, что территориальные налоговые органы еще больше будут вторгаться в контроль цен для целей налогообложения, а ФНС – заниматься проверкой наличия различных злоупотреблений в налоговой сфере», – считает партнер, директор Департамента налоговых споров ФБК Грант Торнтон Галина Акчурина.
В 2011 году ООО «Крафт Фудс Рус» (сейчас «Мон’дэлис Русь») купило у Cadbury Russia Two Limited (СRT) 100%-ную долю в ООО «Дирол Кэдбери» за 12,9 млрд руб. Структурирована эта сделка была с применением новации – обычную оплату заменили обязательством по кредитным нотам с процентами по ставке. В итоге компании «Мон’дэлис Русь» доначислили налоги, пени и штрафы на общую сумму около 740 млн руб., причем большая часть претензий была связана с конфигурацией той самой сделки. Налоговики, а вслед за ними и суд сделали заключение, что сделка по покупке «Дирол Кэдбери» являлась нереальной. Целью совершенных операций, по их мнению, было скрытое распределение прибыли «Крафт Фудс Рус» в адрес холдинга (№ А11-6203/2016).
«В этом деле имело место стандартное корпоративное структурирование сделки по приобретению актива. Причина интереса к сделке со стороны налогового органа – в процентах по займу, которым стороны заменили обычное денежное исполнение. Хотя решать, у кого и на каких условиях приобретать актив, может только налогоплательщик. На мой взгляд, в этом деле нет признаков уклонения от налогообложения, хотя акценты, которые сделала ФНС при обосновании своих претензий, на первый взгляд могут говорить об обратном. Я считаю, произошло вмешательство в предпринимательское усмотрение и переоценка целесообразности бизнес-решений налогоплательщика, что недопустимо с позиций, сформулированных в постановлении Пленума ВАС № 53 и актах Конституционного суда», – отметил Зуйков.
Ранее действовавший закон о страховых взносах запрещал возврат соответствующей переплаты, если пенсионные взносы уже были разнесены по счетам индивидуального учета застрахованных работников, но позволял зачесть такую переплату в счет будущих платежей. Однако после 1 января 2017 года документ утратил силу, при этом администрирование взносов было передано в налоговые органы, а регулирование самих взносов вновь оказалось в НК. Компания «Газпромнефть-Развитие» попыталась вернуть переплату по страховым взносам, образовавшуюся до 2017 года, но и внебюджетные фонды, и суды ей отказали (№ А56-67008/17).
«Суды лишили плательщиков совершенно обоснованного права на корректировку обязательств и нарушили неприкосновенность их права собственности на переплаченные суммы. Причины этого понятны – изменение регулирования, порядка исчисления и отражения взносов, а также смена администратора, который не может технически осуществить зачет. Тем не менее такое обессмысливание правовых норм судебной практикой заслуживает самого пристального внимания со стороны вышестоящих судов прежде всего ВС», – считает Артюх.
pravo.ru